Основной вопрос о перспективах 2017 года звучит так: сможет ли правительство желая бы частично раскрепостить потенциал экономического роста?
Говоря о перспективах российской экономики в 2017 году, начинать необходимо с четкого описания того, где экономика находится сегодня и какие проблемы стоят перед ней.
Итоги года
Итоги 2016-го выглядят, с одной сторонки, существенно лучше, чем в прошлом году: экономический спад прервался, инфляция уверенно снижается, обменный курс рубля демонстрирует завидную стабильность. С иной стороны, особого оптимизма испытывать не приходится. Прекращение спада не означает перехода экономики к росту. А разовые факторы, какие сыграли огромную роль в третьем квартале: рекордный урожай в сельском хозяйстве, острый рост потребления российского газа в Европе (благодаря формуле стоимости на газ, привязанной к цене нефти, эта цена осенью находилась на рекордно низеньких уровнях), скачок мировых цен на уголь, который привел к наращиванию производства и вывоза угля из России, — не могут стать постоянными и не гарантируют устойчивого роста.
Инфляция все еще остается на степени, который в современном мире считается очень высоким. Председатель Банка России Эльвира Набиуллина произнесла, что даже при 4% инфляции Россия будет находиться между 124-м и 128-м пунктами среди 182 стран. Доходы бюджетной системы не вырастают, что заставляет правительство замораживать расходы, сокращая инвестиционные и социальные программы.
‘);
setTimeout(arguments.callee, 50);
return;
}
if (!window.jwplayer) {
s = document.createElement(‘script’);
s.src = «//content.rbc.medialand.ru/templates_r/jwplayer/jwplayer.js»;
s.type = ‘text/javascript’;
parEl.parentNode.insertBefore(s, parEl);
setTimeout(arguments.callee, 50);
return;
}
if (!window.jwplayer.key) window.jwplayer.key = ‘t3/gzoTw74tQdZgYlxSwzsrmSt96w0Y8EcIVQw==’;
var styleStr = «»;
styleStr += «width : auto;»; //2006
try {
if (true === parent.rosbusinessconsulting.config.get(‘articleColumn’)) {
styleStr += » margin-right : 0;»;
}
} catch (e) {}
try {
if (!parent.deviceType) {
if (parent.projectVersion == ‘rbc7’ || parent.bannersVersion == ‘v7’) {
styleStr += » margin : 0px -110px 0px 0px;»;
} else {
styleStr += » margin : 0px -216px 0px 0px;»;
}
}
} catch (e) {}
try {
if (parent.projectVersion == ‘rbc7’ || parent.bannersVersion == ‘v7’) {
styleStr += ‘ max-width: 770px;’;
}
} catch (e) {}
parEl.style.display=’block’;
parEl.style.cssText += styleStr;
parEl.innerHTML = »;
s = document.createElement(‘script’);
s.src = «//static.videonow.ru/vn_init.js»;
s.setAttribute(«data-profile», «1351319»);
s.type = ‘text/javascript’;
s.defer = true;
parEl.parentNode.insertBefore(s, parEl);
window.addEventListener(«orientationchange», function() {
setTimeout(function () { window.scrollBy(0,1);} ,200);
})
}
run();
})(random);
} else {
(function(d, url) {
setTimeout(function() {
if (window.dfp_sync_var) return;
var s = document.createElement(‘script’);
s.type = ‘text/javascript’;
s.src = url;
d.parentNode.insertBefore(s, d);
}, 200);
})(d, ‘http://engine.rbc.medialand.ru/code?pid=2006&gid=2&oin=1&rid=’ + random + extra +’&dreferer=’+escape(dreferrer));
}
}
// —>
Проблемы со статистикой
При этом оценивать реальное поза дел в российской экономике становится все труднее и труднее — степень доверия к российской статистике стремительно упадает. В начале уходящего года Росстат пересмотрел свои динамические линии по ВВП, и с тех пор в стране отсутствуют официальные данные о динамике ВВП по отношению к предыдущему кварталу с ликвидированными сезонным и календарным факторами начиная с 2012 года. То кушать сегодня Росстат не может сказать, выросла экономика России в третьем квартале по касательству ко второму или нет и насколько уровень третьего квартала 2016 года рослее или ниже первого квартала 2015-го.
Помимо того, в крышке весны Росстат перестал публиковать ежемесячные данные о динамике инвестиций в российской экономике. А в самом крышке года он «обрадовал» тем, что решил пересмотреть данные о динамике индустриального производства за последние пару лет. И теперь несколько месяцев никто не сможет произнести ничего внятного о том, что происходит в российской промышленности. А если к этому добавить то, что со статистикой доходов народонаселения у Росстата традиционно были большие проблемы, вызывавшие критику экспертов, то получается весьма печальная полотно. По большому счету сказать, куда и с какой скоростью подвигается российский экономический корабль и в каком состоянии находятся его составляющие, правительство ныне не может.
Конечно, в России существует некоторое (не очень большенное) количество экспертных центров, которые тратят свои мочи и ресурсы на то, чтобы восполнить эти пробелы в работе Росстата. Лишь было бы гораздо полезнее, если бы эти эксперты не тратили свое пора на воссоздание фактов (в конце концов, именно в сборе фактов и заключается резон существования Росстата), а занимались их анализом.
Потенциал
Рост на степени потенциала — это нормальное состояние для любой экономики, к которому она объективно должна влечься. Эксперты согласны в том, что потенциал роста для российской экономики ныне составляет 3,5–4% в год, и, следовательно, главный вопрос в разговоре о перспективах 2017 года звучит так: сможет ли российское правительство раскрепостить этот потенциал или желая бы значительную его часть?
У меня нет сомнений в том, что при отсутствии новых внешних шоков (так, резкого падения цен на нефть или введения странами Запада гораздо немало жестких антироссийских санкций) российская экономика обречена в грядущем году на слабый рост — в пределах 1%. Основанием для подобный уверенности служит рыночный характер экономики России, в какой равновесие достигается за счет свободных цен и свободного курса рублевки. К середине 2016 года российская экономика смогла обрести равновесное состояние, «переварив» снижение нефтяных цен и финансовые санкции Заката. До настоящего времени Владимир Путин воздерживался от каких-либо шагов или заявлений, какие могли бы толкнуть экономику в сторону зимбабвийско-венесуэльского сценария (галопирующая инфляция, контроль за стоимостями и дефицит товаров), и, если он будет придерживаться этой черты впредь, у экономики есть только одно направление движения — рост.
За заключительную четверть века в мире по пальцам можно пересчитать случаи, когда экономика какой-либо края сокращалась более чем два года подряд (если это не были обстоятельства войны или трансформационный переход стран Восточной Европы и СССР от плановой экономики к базару в начале 1990-х годов). И у меня нет оснований считать, что в этом резоне российская экономика чем-то принципиально отличается от экономик иных стран.
Ресурсы роста
Если вспомнить, что новое равновесие далось российской экономике дорогостоящий ценой: частное потребление за два года упало примерно на 15%, а инвестиции немало чем на 10%, — то становится понятно, что именно эти два компонента внутреннего спроса являются наиболее очевидным «ресурсом роста» на ближайшее время.
С весны 2016 года статистика фиксирует рост (истина, крайне медленный) реальной зарплаты, который пока не переходит в рост потребления. Немало богатые россияне (примерно 20% от общего числа) предпочитают накапливать оружия в финансовых активах (в основном на банковских депозитах) и пока не проявляют жажды возобновить покупки легковых автомобилей (продажи которых упали в два раза по сравнению с 2013 годом). Не столь велика и расположение населения к приобретению недвижимости. Если правительство найдет ресурсы для стимулирования спроса народонаселения в этих двух сегментах, то это неизбежно даст экономике существенный толчок.
Соображаю, найти такие ресурсы будет нелегко, принимая во внимание сложное поза с доходами федерального бюджета и ту бюджетную стратегию на ближайшие три года, какую «продавил» Минфин — даже замораживание номинальных расходов бюджета при инфляции в 4% ведет к их сокращению в реальном обороте. Но точно так же я хорошо понимаю, что эффективность многих расходов федерального бюджета равновелика нулю, если не является отрицательной. В то время как более эффективных для поддержания спроса народонаселения инструментов, чем субсидирование процентной ставки по ипотечным кредитам, придумать сложно. В уходящем 2016 году сумма предоставленных ипотечных кредитов составит чуть немного 1,5 трлн руб., из них доля новых кредитов — то есть не направляемых на погашение ранее полученных — немного 40% (примерно 550 млрд руб.). При средней ставке кредитования равновеликой 12% на субсидии, которые позволят снизить ставку до 6%, необходимо всего 33 млрд руб. в год. Это не так уж много, учитывая, что война в Донбассе, вероятно, съедает ежегодно почти вдвое большую сумму!
Инвестиции
С инвестициями дела обстоят хуже. Желая Россия последовательно поднимается в международных рейтингах, это не трансформируется в инвестиции, без каких об устойчивом росте говорить не приходится. Я с изрядным недоверием отношусь к тем оценкам, какие дает в своих информационных бюллетенях Минэкономразвития, заявляя о преодолении инвестиционного спада, — чересчур заинтересованным является это ведомство, слишком демонстративно стоит оно в сторонке от обсуждения тех реальных проблем, которые тормозят инвестиционную активность в нашей краю.
Основных препятствий для возобновления инвестиционной активности частного бизнеса два: экономические санкции западных краёв, которые резко повышают политические риски ведения бизнеса в России, и сохраняющееся недоверие к судебно-правоохранительной системе, неспособной гарантировать бизнесменам защиту прав собственности. Если в каком-то из этих двух курсов в первой половине наступающего года появится заметный прогресс, то во другой половине года это может сказаться и на темпах экономического роста. Если же такого прогресса не будет, то выйти за пределы роста в 1% российской экономике будет крайне тяжко.
Поэтому реальные экономические перспективы 2017 года в решающей мере зависят от той внутренней и внешней политики, какую будет проводить российское руководство, и от тех приоритетов, которые оно будет выбирать при планировании бюджетных расходов.
Точка зрения авторов, статьи каких публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.
